Но в самом ли деле Котовский был тем «благородным разбойником», каким он описывал себя сам, а вслед за ним и авторы многочисленных панегириков?
Будущий троекратный кавалер ордена Красного Знамени родился в 1881 году в местечке Ганчешты Кишинёвского уезда Бессарабской губернии. Его отец-мещанин был механиком винокуренного завода. Но даже в советское время Котовский настаивал на том, что происходил из дворян. Одновременно с этим он позволял себе такие «автобиографические» пассажи: «Всё своё детство я проводил в заводских казармах рабочих, и их тяжёлая, кошмарная жизнь наложила на мою душу свою печать».
Целью воспоминаний Котовского, написанных им в советские годы, было облагородить всю свою дореволюционную биографию, в том числе и связанную с разбоем. Для этого он настойчиво твердил о том, как его с малых лет возмущал контраст между «полной роскошью жизнью паразитов-эксплуататоров» и «беспросветной жизнью батрака». Якобы эти наблюдения юного Гриши в конце концов и заставили его вступить на разбойничий путь.
В реальности Котовским двигали совсем другие побуждения. Проблемы с законом начались у него уже тогда, когда он проходил практику, необходимую для получения диплома в сельскохозяйственном училище. Устроившись помощником управляющего в имение одного помещика, Котовский вскоре был с треском выставлен оттуда за связь с молодой женой хозяина. Из другого имения его выдворили за хищение 200 рублей – первый арест «ненавистника эксплуататоров» произошёл именно по этой причине.
В различных анкетах, заполняемых Григорием в советское время, в качестве года своего рождения он указывал то 1887-й, то 1888-й. Лишь после его смерти биографы Котовского с удивлением обнаружили, что он неизменно уменьшал свой истинный возраст на 6–7 лет. Причину этого обмана, вероятно, следует искать в обстоятельствах второго ареста Котовского, которые он впоследствии очень хотел скрыть. Дело в том, что в 1905 году будущего героя Гражданской войны арестовали за уклонение от призыва на военную службу. Затем его зачислили в пехотный полк, который вот-вот должны были отправить в Маньчжурию воевать с японцами. Не желая участвовать в войне, Котовский дезертировал.
Понимая, что при следующем задержании его ждёт каторга и что терять, следовательно, уже нечего, Котовский становится профессиональным налётчиком. Сколотив банду, он принялся грабить помещичьи имения. При этом миф о том, что добро, отобранное у помещиков, Котовский раздавал крестьянам, сам же он и сотворил. «Я насилием и террором отбирал от богача-эксплуататора ценности… и передавал их тем, кто эти богатства… создавал. Я, не зная партии, уже был большевиком», – писал он в автобиографии. Советские историки верили Котовскому на слово (или делали вид, что верят), всерьёз именуя его «одним из вожаков стихийного крестьянского движения в Бессарабии».
Что действительно выделяло Котовского среди прочих бандитов того времени, так это его неизменный артистизм, а попросту говоря позёрство и рисовка. Григорий величал себя «атаманом Ада» и больше всего любил всяческий маскарад. Изначально представая перед своими жертвами под видом то священника, то полицейского, то жестянщика, налётчик в нужный момент наставлял на «клиента» оружие и выкрикивал: «Я – Котовский!» Этот момент ярко отражён в знаменитом фильме «Котовский», снятом в 1942 году.
То, что Котовский нередко требовал у богачей деньги «на нужды революции», также можно отнести к его своеобразному юмору. А во время ограбления одесского купца в 1915 году Котовский дружелюбно предложил ему внести «в фонд обездоленных 10 тыс. рублей, так как многие одесские старушки и младенцы не имеют средств на покупку молока». Позже эту историю спародировали выходцы из Одессы Ильф и Петров: в «Двенадцати стульях» Остап Бендер использует похожие формулировки в рамках деятельности своего Союза меча и орала.
Неуловимым, как Бендер, Котовский отнюдь не был – он не раз попадал в заключение, откуда, впрочем, рано или поздно сбегал. Живописуя позже один из своих побегов, Котовский не моргнув глазом заявлял, что ему пришлось убить булыжниками двух часовых. В действительности вплоть до своего участия в Гражданской войне Котовский ни разу не проливал чью-либо кровь.
А вот жизнь самого Котовского однажды по-настоящему повисла на волоске. В июне 1916 года полиция задержала грабителя в Бендерском уезде, где он по подложному паспорту служил в имении очередного помещика. Этот арест Котовский потом станет описывать так: «В имение приезжают внезапно ночью наряды полиции, жандармерии и конных стражников свыше 300 человек. Отчаянная борьба». Это уже не Бендер, а почти Хлестаков с его 35 тыс. курьеров! На самом деле для поимки бандита хватило и нескольких полицейских.
Арестованного этапировали в Одессу в распоряжение сурового военно-окружного суда. На суде обвиняемый красноречиво говорил о том, что всегда «уважал человека, его человеческое достоинство». Но военный суд, однако, оказался безучастен к красивым речам и приговорил Котовского к смертной казни через повешение. Однако Григорий ничуть не упал духом. Зная, что Одесский военный округ подчиняется генералу Алексею Брусилову, Котовский написал пылкое письмо генеральской жене. В этом письме приговорённый назвал себя «потомком военных, дед которого, полковник артиллерии, сражался и проливал кровь за отечество». По этой причине Котовский умолял хотя бы заменить ему такую позорную казнь, как повешение, более «благородным» расстрелом.
Расчёт хитрого смертника оказался верен. Ни генеральша, ни генерал, разумеется, не стали копаться в подлинной биографии Котовского, у которого не было никакого деда-полковника. Брусилов попросту внял просьбе своей сердобольной супруги и заменил Котовскому смертный приговор «каторгой без срока».
Бывшего «атамана Ада» освободила Февральская революция. В мае 1917 года Одесский военно-окружной суд постановил: «Подсудимого Григория Котовского… если по состоянию здоровья он окажется годным к военной службе, условно освободить от наказания и передать в ведение военных властей». В августе вышедший из тюрьмы по УДО Котовский отправился на один из участков Румынского фронта добровольцем-разведчиком. Именно там он впервые примкнул к большевикам.
В начале 1918 года по поручению комитета 6-й армии, который контролировали большевики и левые эсеры, Котовский сформировал в Тирасполе добровольческий разведотряд для борьбы с румынскими войсками. 25 января того же года отряд отличился в бою, помогая большевикам свергнуть власть Центральной рады в Одессе. После этого бывший разбойник получил от новых союзников мандат: «Котовскому Григорию Ивановичу поручается организация боевых частей для освобождения Бессарабии от гнёта мирового империализма». Родную Бессарабию Котовский освобождал привычными для себя способами – организовывал налёты на склады и эшелоны с оружием. Кроме того, котовцы совершали диверсии в тылу противника. А противников у боевых частей Котовского было много – поляки, петлюровцы, врангелевцы, махновцы… Однако ни у кого из них Котовский ни разу не побывал в плену. Хотя потом он зачем-то запишет в свой актив и этот мифический подвиг – побег из белогвардейского плена.
Новости по теме: Сразу после введения анти-диверсионных «дежурных» количество сообщений о БПЛА над Москвой увеличилось в десятки раз
Главным подлинным подвигом Котовского во время Гражданской войны можно считать разгром банды Ивана Матюхина в Тамбовской губернии. Отряд Матюхина был последним крупным формированием антоновских войск, так что именно Котовский поставил точку в борьбе большевиков с антоновщиной. Кроме того, во время этой операции, состоявшейся в июле 1921 года, Григорий получил серьёзное ранение.
А свою голову Котовский сложил в августе 1925 года, когда его застрелил некий Мейер Зайдер, которого Григорий знал ещё с дореволюционных времён. Выдвигались разные версии этого убийства, но самой правдоподобной остаётся та, что виной всему послужила бессмысленная стрельба во время пьяной ссоры. Успев превратиться из разбойника в общепризнанного героя, Котовский всё же закончил свою жизнь по-бандитски.
